19 ноября 1825 г. в городе Таганроге, внезапно скончался российский император Александр I Благословенный. Это повлекло за собой период, названный междуцарствием.
Александр наследников не оставил, и по закону престолонаследия, установленным его отцом, Павлом, должен был вступить на престол брат — Константин Павлович. Однако последний ещё при жизни Благословенного отрёкся. Его отрешение и имя нового наследника, Николая, остались не провозглашенными. По причине такого неведения даже среди членов царской семьи, начался период междуцарствия. Хотя, Александр уже давно намекал Николаю, что хотел бы передать борозды правления именно ему.
Таким образом, несмотря на отсутствие декрета о воцарении Константина, народ России все же начал присягать. Двадцать седьмого ноября, в день вести о кончине Александра, присягнул народ в Петербурге, некоторыми днями позднее и в Москве.
Цесаревичем известие о кончине было получено 25 ноября, когда у него гостил еще один младший брат — князь Михаил Павлович. Об этом злосчастном дне он вспоминал:
«…не подозревая даже нисколько болезни императора, был поражен этим известием как громовым ударом».
Константин написал, в соответствии с тайным документом, новому государю и матери. В официальном письме, адресованном Николаю, он подтвердил, что по силе самоличного документа покойного Александра от 2 февраля 1822 года было предъявлено вдовствующей императрице и получено её согласие.
26 ноября все письма и документы были срочно посланы в столицу с князем. Несмотря на плохую погоду, Михаил прибыл очень быстро. 3 декабря он уже был в Петербурге.
На сомнения Михаила, что же случится при “переприсяге”, Николай отвечал, что всё должно пройти хорошо, поскольку первая присяга прошла гладко. Из воспоминаний младшего Павловича ясно, что он с самого начала и до самого конца волновался о том, как, собственно, пройдет присяга. Сам он, со своими войсками, присягу Константину не давал, так что по столице уже начали ходить слухи. В свою очередь, Мишель, как звали его в кругу семьи, томился омрачающими предчувствиями.
Наконец, Николаем было принято решение отправить в Варшаву письмо с просьбой подписания манифеста об отречении, но Константин решительно не хотел ехать в столицу. Происходящее противоречило совести и благоразумию Михаила, так что, с разрешения императрицы-матери и брата Николая, он отправился в Варшаву, за ответом. Перед самым отъездом у великого князя состоялся разговор с матушкой, в котором он предсказал, что если кровь и не пролита, то обязательно будет.
5 декабря, в Тееве, князь повстречал адъютанта Лазарева, который направлялся в Петербург с устным подтверждением об отречении. Последующая поездка Михаила теряла смысл, и потому он остался ждать письменного подтверждения уже в Неннале, в 300 верст от столицы. Письмо о том, что фельдъегерь с письмом отправился по другому пути, было получено князем лишь через неделю – 13 числа. Возвращаться домой решено было почти сразу же.
Тем временем, 7 декабря, после полученного письма от Константина, Николай решил о написании своего манифеста о восшествии. Оконченный вариант манифеста датирован лишь 12 декабря.
Вечером 13 числа того же месяца, Николай провозгласил о своем вступлении на срочном собрании Государственного Совета. На 14 декабря была назначена присяга новому императору.
Мишель прибыл в Петербург 14 декабря после 8 часов утра и сразу же явился в Зимний дворец. Он вспоминал, что был поражен необыкновенной тишине в Петербурге. Никто не находил в данной тишине ничего ничего не обыкновенного, и только князь по-прежнему не мог найти покоя.
