Племя, в котором Фома Неверующий сошел бы за своего

Бара – полукочевники, полуоседлые малагасийцы, на первый взгляд, мало чем отличаются от собратьев по зоне обитания. Разве что излишне озабочены кражей скота, возведя это занятие в особую доблесть, достойную уважения.

С точки зрения антропологии, бара – метисы. И даже не коренные жители Мадагаскара, а продукт ассимиляции пришельцев из Индонезии, Малайзии, возможно даже арабских стран, с местным населением. Такие выводы можно сделать по внешнему виду: ведь все аборигены – негроиды. А бара от них явно отличаются внешне.

Основной скот, составляющий основу благосостояния племени, называется зебу. Это нечто среднее между туром и привычной нам буренкой. Вот их и стремятся украсть юноши, чтобы и впечатление на потенциальную супругу произвести, и добиться уважения среди сородичей. Кстати, женщинам к зебу прикасаться нельзя. Так звучит первое и основное табу. И в 21 столетии бара свято верят во всепобеждающую силу заговоров, колдовства, наведение сглаза и порчи.

Несмотря на общение с цивилизованными людьми, вера эта не ослабевает. Заболел охотник – козни недругов или гнев духов. Отвернулась удача – кто-то навел порчу. И, как свидетельствуют факты, запечатленные этнографами и путешественниками, сила колдовства по отношению к бара действительно работает!

В племени не пользуются привычными белым людям медикаментами: их заменяют сложные обряды, ритуалы, визиты к знахарям и шаманам. В толковании колдунов бара тяжелые, неизлечимые болезни связаны с тем, что человек теряет часть своей души. Стоит ее вернуть, здоровье сразу же восстанавливается. Еще знахари находят пропавшие, украденные вещи, делают «прогнозы погоды» и раскрывают преступления.

Скептики твердят, что это все эффект плацебо и элементарное самовнушение. Но что-то в нашем мире подобные практики не работают совсем. А еще на бара, скорее всего, не подействуют никакие яды, включая стрихнин, пестициды или цианид. Ведь они в это не верят.